Ноябрь, 2001 г.

Раммштайн в Польше - 20 вопросов "Playboy"

Это одна из немногих рок-групп, ставших известными по всему миру, исполняя песни не на английском, а на своем родном языке. "Почему мы это делаем?" - спрашивают они. "Мы хотим играть так, как нам нравится, и наша музыка имеет много общего с тем, откуда мы пришли. Мы немцы." Выходцы из бывшей ГДР, их мрачные, порой готические мелодии и по-настоящему жесткие тексты - вот их визитная карточка. Обвиняемые в нацизме, они высоко держат свои головы, даже если для нас, поляков, это просто поза. Их выступлениe, полнoе пиротехники, всегда совершенно незабываемое событие. Они играют уже в течение 10 лет и до сих пор считают друг друга друзьями, говорящими в один голос. Перед запланированным 13-го ноября концертом в Польше Роман Роговецкий встретился в Берлине с шестью серьезными, трезво смотрящими на мир парнями, которые даже не пытались шутить, говоря о своей музыке.

В: Вы родом из ГДР. Какие у вас воспоминания о тех временах, когда исполнение рок-музыки не поддерживалось социалистическим правительством. Вы чувствовали себя из-за этого обделенными? Помню, что в Польше было по-другому, исполнение рок-музыки не было запретным... Просто была жесткая цензура.

O: Вы могли без проблем играть в Польше? Мы не знали этого. Вам повезло. Вы правы насчет рок-музыки в бывшей ГДР, правительство не поддерживало этот вид искусcтва, исполнение подобной музыки в любой форме было равносильно быть в оппозиции власти, управляющей страной. Группа "Раммштайн" была создана шестью музыкантами: трое из Берлина, трое из Шверина. Половина нынешнего состава группы до создания "Раммштайн" играли в панк-группе "Feeling B", потому что тогда эта музыка была дорога нам. "Feeling B" исполняли музыку на грани дозволенного. В этом случае вы можете обнаружить некоторoе сходствo с музыкой "Раммштайн", так как она тоже находится на грани того, что считается разрешенным.

В: Вы говорите по-английски довольно свободно, но предпочитаете давать интервью на немецком. Почему?

O: Есть одна важная причина: так мы точно можем сказать то, что хотим. Разговаривая по-английски, нам иногда не хватает слов, чтобы выразить свои мысли, и у нас был не очень приятный опыт именно в связи с этим - нас очень часто неправильно понимали. Предлагаю вам задавать свои вопросы на английском, а мы будем отвечать на немецком.

В: Как случилось то, что появилась группа "Раммштайн"?

O: Люди из Шверина дружили с людьми из Берлина, и мы постоянно ходили друг к другу в гости. В общем, все музыканты очень хорошо знали друг друга. С самого начала наша дружба была важна для нас, только через несколько лет мы подумали о создании группы и оказалось, что мы заинтересованы в исполнении похожей музыки.

В: Вы знаете друг друга более десяти лет, порой даже брак не выдерживает такого испытания временем. В чем секрет вашей долгой дружбы?

O: Нам кажется, это потому, что мы выходцы из Восточной Европы. Для нас материальные вещи не так важны, как для остальных. Для нас как раз дружба является главным.

В: Почему вы назвали группу созвучно названию города Рамштайн, где произошла незабываемая авиакатастрофа во время демонстрации фигур высшего пилотажа?

O: Группы, исполняющие металл, довольно часто используют такие названия, как Megadeth или Napalm Death, это вызывает у людей страх. В этот отношении мы не исключение.

В: А что думают об этом люди, живущие в Рамштайн, и семьи погибших? Не чувствуют ли они себя задетыми? Или может название вашей группы дань памяти...

O: Мы связывались с семьями погибших и встретили, в целом, положительную реакцию жителей Рамштайна. Несомненно, это название дань памяти погибшим, а не уловка шоу-бизнеса или мрачная шутка. В нашей песне "Rammstein" мы попытались соединить истеричную реакцию прессы на это событие с действительностью того, что там произошло. Известно, что журналисты охотятся за подобными событиями, они просто зарабатывают ими на жизнь. Они любят трагедии. Журналисты могут делать это без труда, а группы, подобные нашей, - нет. Мы не использовали трагедию ради рекламы.

В: Как случилось, что вашим вокалистом стал Тилль Линдеманн? Как-никак он был известным пловцом не так давно...

O: Во-первых, Тилль действительно хороший вокалист, поэтому-то он присоединился к группе. Он учился в спортивной школе, где обучался плаванию. Он должен был плавать буквально целыми днями. Это была типичная политика образовательной системы в бывшей ГДР. К счастью, Тилль решил бросить это в нужный момент.

В: Как вы пришли к мысли использовать пиротехнику во время ваших концертов?

O: Мы начали, конечно же, без каких-либо пиротехнических штучек, просто стояли на сцене и играли. Но Тиллю это очень скоро надоело. Он начал использовать пиротехнику, и со временем это переросло в нынешнее шоу. Раньше один из нас разливал на сцене бензин, так как публика была слишком спокойной. Это впечатлило людей, но когда на наши коцерты стало приходить больше народу, мы больше не могли делать подобное.

В: У вас были серьезные несчастные случаи?

O: Сначала мы выполняли все пиротехнические трюки сами, и было несколько серьезных происшествий, один из которых был во время ... Рамштайн. К счастью, никто не умер, но несколько человек сильно пострадали. С тех пор мы нанимаем команду профессионалов, которые занимаются этим. Мы не должны беспокоиться, что в случае трагедии нас отправят в тюрьму, так как у нас хорошая страховка. Наше шоу часто вызывает споры, поэтому у нас, например, есть некоторые проблемы с его проведением в Англии, где строгие правила. (Уже после нашего разговора оказалось, что один из концертов в Англии был отменен из-за этого)

В: У вас шесть человек в группе. Как принимаются решения - вы голосуете или у вас есть лидер?

O: Нет, мы не станем убеждать вас, что в группе царит демократия. В основном преобладают возгласы одобрения, но иногда мы голосуем. Кто кричит громче, тот и выигрывает. Мы музыканты и это очевидно, что у нас должны быть разные мнения.

В: Ваши песни довольно странны и в действительности не рассказывают о жизни. Откуда вы берете вдохновение - из книг, фильмов или воображения?

O: Тексты - дело рук Тилля, он действительно странный парень. У нас часто создается впечатление, что Тилль страдает раздвоением личности. Наверно, поэтому его лирика столь необычна. Он вживается в роль и описывает свои ощущения. К сожалению, когда наши песни со второго альбома перевели на английский, они потеряли свою таинственность. Чтобы понять их, нужно хорошо знать немецкий, иначе вы не поймете, что мы хотим сказать. Знание немецкого необходимо, чтобы увидеть, насколько хороши наши тексты, а они и вправду хороши.

В: Интересно, что многие тексты, написанные Тиллем, имеют сексуально-эротический контекст, но слово "любовь" никогда не появляется в ваших песнях. Почему?

O: Это самая распространенная тема в музыке. Многие группы поют о любви в своих песнях. Мы пришли к заключению, что не должны этого делать. Но никогда не знаешь, что будет в будущем. Может быть, мы запишем нечто подобное на новом альбоме. Тем более, трудно петь о любви так, чтобы это не звучало слишком смешно.


В: Ваш новый альбом Mutter очень грустный в плане лирики, но все же, что касается музыки, то есть и несколько танцевальных композиций вроде Spieluhr. Откуда вся эта печаль?

O: Когда мы записываем альбом, мы не задумываемся о его настроении или направлении, которое он примет. Главное для нас - хорошие песни. Когда встречаешь женщину, которая становится твоей женой, не знаешь, к чему все это приведет, но ты надеешься, что все будет хорошо. Трудно сказать, что будешь счастлив с той блондинкой, надо попробовать, чтобы узнать так ли это. То же самое и с песнями.

В: Вы создали свое собственное звучание, но где нужно искать корни вашей музыки, может, это Laibach и Metallica?

O: Мы признаем, что на нас повлияли такие группы, как Ministry, Laibach, Pantera, Metallica и Prodigy, и не видим ничего плохого в том, что являемся поклонниками подобной музыки.

B: Металл металлом, но в ваших песнях также заметно влияние классической музыки. Мне кажется, именно это и отличает вас от остальных, даже если другие музыканты-металлисты и используют типичную для классической музыки монументальность. Во всяком случае, это Вагнер и кто еще?

O: Если честно, мы не думаем, что наша музыка имеет какое-либо отношение к классике. Может, просто тот факт, что мы немцы, делает нашу музыку "вагнерской". Как нам кажется, связь с Вагнером скорее всего в генах, чем в нашем увлечении музыкой этого композитора. В нашей музыке можно услышать элементы фольклора и немного простоты, которая позволяет людям понимать ее.

В: Как вы можете объяснить художественную жестокость в оформлении обложек ваших альбомов? Почему столько боли и страданий на них? Где граница между искусcтвом и жестокостью?

O: Нам нравится вызывать споры, вот почему для обложки второго альбома мы решили выбрать фотографии Хелнвайна (Helnwein). Нам понравилось его отношение к искусcтву и то, как он представил нас. Он показал, что групповой снимок может быть особенным, настоящим шедевром, а не просто еще одной обычной, неинтересной фотографией нескольких людей.

В: Что вы думаете о том, как Дэвид Линч использовал ваши песни в своем фильме "Шоссе в никуда"?

O: Мы были поражены, увидев фильм. Вероятно, никто не перевел ему наши тексты, поскольку песни звучали в самый неподходящий момент, в странном контексте фильма. С другой стороны, они отлично подходят к настроению фильма и это типично для Линча. Но мы были очень довольны клипом на песню Links, который сделал Зоран (Zoran). Идея с марширующими муравьями была великолепна, хотя и было несколько человек, которые пытались найти в этом скрытый подтекст.

В: Насчет подтекстов, как вы реагируете на обвинения в нацизме, который якобы присутствует в вашей музыке и клипах? Насколько я знаю, вы подверглись сильной критике из-за этого, особенно в США...

O: Проблема в том, что в США наши песни были восприняты совершенно неправильно. Вот откуда идет ошибочная оценка нас и того, что мы представляем. Чтобы избежать этого раз и навсегда, мы хотим сделать правильные переводы наших песен в интернете. Тогда каждый сможет понять их более или менее правильно.

В: Что вы думаете об объединении Европы, помня о событиях, сопровождающих воссоединение Германии?

O: Мы думаем, что значение оставшихся различий в культуре всех стран очень важно. Мы надеемся, что культура не пострадает от объединения. Положительная деталь в том, что есть общая валюта Евро. Это несомненно поможет торговле и отношениям. Но мы бы предпочли, чтобы в каждой стране сохранились прежние названия валюты.

В: До этого вы посещали Польшу дважды. Какие воспоминания остались у вас? И, кстати, почему вся группа перекрасила свои волосы в красный?

O: Вы нам не поверите, но в Польше нет ничего, что бы нам не нравилось. Серьезно. Как группе, нам нравятся две страны - Польша и Мексика. Мы думаем, что между поляками и мексиканцами есть сходство, настолько схожа реакция публики на концертах в этих странах. Она столь потрясающа, что мы очень рады снова встретиться с нашими польскими фанатами. А наши волосы - это просто забава. Во время тура наша команда включает в себя более ста человек, и иногда трудно опознать нас, музыкантов. Вот мы решили покрасить волосы, чтобы сделать вещи проще и для нас, и для других.



// Перевод tiRAMM //

Tweet