Октябрь 2005

ЦВЕТОК В РУЖЬЕ RAMMSTEIN


Не успело закончиться последнее мировое турне, как немецкая группа «Раммштайн» уже предлагает нам новую продукцию – альбом «Rosenrot» («Алая Роза»), состоящий из песен, не вошедших в «Reise, Reise», и нескольких совершенно новых композиций. Так как все знают их любовь к Франции («Amour… Amour»), неудивительно, что мы нашли Тиля и его команду на берегах Сены – это место они выбрали своим штабом.


Понедельник, 5 сентября 2005 года навсегда останется в нашей памяти! Этот самый день немецкие парни из «Раммштайн» выбрали, чтобы завоевать Париж на броненосце (смотрите обложку альбома). Группа пригласила европейскую прессу на три дня в нашу столицу послушать девять из одиннадцати треков нового альбома «Rosenrot», который выйдет 28 октября 2005 года.

Все началось в 9.30, когда двухэтажный автобус, раскрашенный в цвета «Раммштайн», распахнул для нас свои двери. «Спасибо, что подписали обязательства в двух экземплярах, это гарантия, что вы не разместите записи интервью в Интернете и не выпустите CD в продажу». Тон был жестким. Паранойя, натурально. CD-плееры, которые нам выдали, были опечатаны. Ну, и неважно, потому что, едва зазвучал «Benzin», автобус с кучей журналистов в шлемах покатил по главному туристическому маршруту Парижа (исключая Эйфелеву башню – трагедия!), чтобы показать европейцам очарование нашей столицы. Как же здорово слушать «Zerstören» («Разрушить») на полную катушку, проезжая по Елисейским Полям! После полуторачасовой экскурсии пришло время выйти возле штаба «Раммштайн» - Batofar, музыкального корабля-кафе, пришвартованного возле главных ступеней TGB (TGB = Très Grande Bibliothèque François Mitterrand, Большая Национальная Библиотека Франсуа Миттерана – О.Б.). Мы спустились в трюм, где еще раз прослушали все девять песен на мощной звуковой системе.

Часом позже мы были в компании Тиля Линдеманна и переводчика, а затем – Кристофа Шнайдера, которого также сопровождала переводчица. Несмотря на сжатые немецкие сроки, нам удалось выпытать из двух музыкантов всю информацию.


ТИЛЬ ЛИНДЕМАНН

- Почему вы выбрали Францию как место встречи для европейских журналистов?

- Да нас достало кататься по всему свету! (смеется) Мы только что закончили турне, и нам совершенно не хочется ехать в Лондон, Амстердам или Мадрид, чтобы увидеться с журналистами. Париж – центр Европы, и кто бы не захотел провести несколько дней в этом прелестном городе?


- Ты считаешь «Rosenrot» продолжением «Reise, Reise», или же это абсолютно независимый альбом?

- Сложный вопрос. Я бы сказал, все это звенья одной цепи. Я вижу «Rosenrot» как брата «Reise, Reise», или же как другую ветвь одного дерева. Но эти две пластинки совершенно не зависят друг от друга. Каждая существует сама по себе. Между ними прошло очень мало времени. Мы очень честно отобрали идеи, песни, ритмы и звучания из «Reise, Reise» для нового альбома. Два альбома отливались по одному шаблону, если можно так сказать. Оба они выражают одинаковые чувства и впечатления.


- Тексты песен «Mein Teil» и «Amerika» были довольно прямолинейны. В этот раз нам показалось, что они звучат более поэтично и менее провокационно…

- Вы и правда можете обнаружить большее поэзии в «Rosenrot», чем в остальных наших альбомах, но мы по-прежнему развиваем самые разные темы. К примеру, «Mann Gegen Mann» говорит о гомосексуализме, а «Zerstören» - о детской тяге к разрушению.


- Как же тебе удается писать такие личные слова о внутренних муках того, кто обнаруживает в себе гомосексуальность?

- Это пришло после совместного вечера с друзьями-гомосексуалистами. Мы были в Берлине, и я показывал им свой район. Это место, где любят встречаться голубые: там полно таких клубов, баров и т.п. И когда мы находились в одном из баров, меня поразило, как легко они могут общаться друг с другом. Они начинают встречаться, просто посмотрев друг другу в глаза. Тогда как между мужчиной и женщиной проходит вся эта болтовня и ритуалы обольщения. Вот эта разница и вдохновила меня на стихи «Mann Gegen Mann». Строфа «судьба дала мне подарок» объясняет этот простой и беззаботный способ знакомиться друг с другом. Я также обращаю внимание на то, что нельзя иметь детей, будучи голубым. То есть иметь их здорово, но с другой стороны они – проблема, с которой гомосексуалисты не сталкиваются. Их жизнь гораздо проще, чем кажется.


¿HOLA QUETAL?
(Привет, как дела? – исп.)

- Идея записать «Te Quiero Puta» родилась, когда вы записывали «Reise, Reise» в Испании?

- Да и нет… просто я очень люблю испанский язык, и мне кажется, он очень близок к немецкому, в значительной мере потому, что в обоих есть раскатистая «р». Еще у нас очень похожая ритмическая структура языка. Если тебе нужен стильный припев, то необходима сильная лирика. Мы написали «Te Quiero Puta» очень давно, но у нас не было припева. И когда я сочинил слова «Te Quiero Puta», то показал их остальным участникам группы, как обычно это делаю с любыми текстами «Раммштайн», и всем очень понравилось! «Reise Reise» был номером 1 в Мексике, что подвигло нас отдать дань уважения этой стране. Вот так родилась «Te Quiero Puta». Точно также создавалась «Moskau» на «Reise, Reise».


- Ты предпочитаешь юмористический «Раммштайн», как в «Te Quiero Puta» и «Benzin», или же больше поэтическую и ностальгирующую сторону группы, которую мы услышали в «Wo bist du?» и «Ein Lied»?

- Зависит от ряда причин… Я действительно разделяю живые выступления и запись. Когда мы выступаем на концертах, я предпочитаю более быстрые песни, направленные на аудиторию. Мне нравится видеть реакцию зрителей. Мне нужна эта отдача, чтобы почувствовать силу. Но мне больше нравится видеть фанатов прыгающими, нежели размахивающими зажигалками.
Однако, на записи, я отдаю предпочтение более спокойным песням, более рефлексирующим, с романтичными текстами.


- Скоро вы выпустите DVD, снятый в Ниме, Les Arenes. Что ты думаешь об этом концерте по сравнению со всеми остальными шоу?

- (смеется) Все наши шоу очень похожи друг на друга! Единственная разница зависит от настроения, в котором мы пребываем на тот момент: больны мы или нет, чувствуем ли себя хорошо, выпили ли чуть больше портвейна, чем обычно… В последнем случае мы прощаем себя гораздо легче, если где-нибудь напортачили! Что было для меня незабываемым на концерте в Ниме, так это атмосфера, само место и звук. Были созданы все условия для замечательного концерта. Конечно, концерт в Берси этой зимой (11 февраля 2005) тоже был особенным. Французская публика действительно необыкновенная. Кстати говоря, она так же импульсивна, как испанская или мексиканская. Меня очень впечатлил ее темперамент.


- Относительно февральского концерта в Берси, как тебе интерпретация «Mein Herz Brennt» и «Ohne Dich» совместно с виолончелистами «Апокалиптики»?

- Я в восторге от этого! Поначалу я думал, что импровизация с ними может быть опасной, потому что любая инструментальная музыка без вокала может быстро утомить или наскучить. Когда мы слушали один из их альбомов, то через 4-5 песен наступила перегрузка для ушей. Но, отвечая на вопрос – у меня нет ни малейшего сожаления о том, что мы сыграли с ними, это было незабываемо.


- С тех пор, как вы играете много новых песен, для старых классических вещей остается все меньше места. Думаешь, вы играли их достаточно?

- Каждое человеческое существо меняется. То же и с одеждой: невозможно носить один костюм вечно. Мы не хотим костенеть, завершить нашу эволюцию. Иногда добавляем старые песни в финале на «бис». Мы не можем поступать как «Red Hot Chili Peppers» и играть одни и те же мелодии двадцать лет. Мы выбираем самые лучшие треки с каждого альбома, и предпочитаем те, которые идут со сценическими эффектами и подходят представлению. Мы выступаем уже 10 лет, и каждый раз стараемся показать что-нибудь новенькое.


- А вы уже задумывались о пиротехнических эффектах для следующего турне?

- У нас только что закончился тур «Reise, Reise», хотя кто-то может решить, что мы не играли в его стране целую вечность. Мы все еще чувствуем эхо турне внутри себя. Так что точно не начнем турне до середины 2006 года или до начала 2007. А о новых сценических эффектах будем думать тогда, когда решим, какие песни хотим сыграть.



КРИСТОФ ШНАЙДЕР

- Можешь рассказать нам о концепции «Rosenrot»?

- Несколько песен перешли из записи для альбома «Reise, Reise», к ним мы добавили 5 новых треков. «Rosenrot» - это вторая часть «Reise, Reise», поэтому мы и не продвигаем его так сильно.


- В течение всего этого года ходили разговоры, что «Rosenrot» - предполагалось тогда, что название будет «Reise Weiter» - будет содержать каверы. Почему вы отказались от этой идеи?

- Мы сделали несколько попыток. Поначалу едва пришли к соглашению, на какую же песню хотим кавер. Затем поняли: то, что мы играем – плохо. Так что мы плюнули и принялись писать новые песни, поскольку каждому было, что предложить.


- Вам было легко писать в гармонии со старыми песнями с «Reise, Reise»?

- Абсолютно. Мы не задавали друг другу много вопросов, песни получались очень естественными и удачно создавали нужно настроение.


- Вы опять работали с оркестром и хором?

- На этот раз нет. Не было нужды, но даже если бы такое и понадобилось, нам не удалось бы это осуществить из-за очень сжатых сроков. Единственное сотрудничество – это мариачи (мексиканские музыканты – О.Б.), сыгравшие на трубе для «Te Quiero Puta». Но не думаю, что это можно назвать оркестром! (смеется)


- Вы опять работали со Штефаном Глауманном и Якобом Хеллнером. Эти два человека олицетворяют звук «Раммштайн»?

- Конечно. Нам не нравятся американские группы, которые меняют продюсера для каждого нового альбома. Мы создали очень тесные отношения со Штефаном и Якобом, они принадлежат семье «Раммштайн». Своим успехом мы частично обязаны их работе, так что у нас нет причин работать с кем-то еще. Более того, гораздо проще и легче работать с теми, кого знаешь. В прошлом нам приходилось неделями торчать в студии только для того, чтобы обсудить, какой звук нам нужен. А сейчас все на одной волне и понимают, что такое звук «Раммштайн». И никому в группе неохота заново начинать все эти споры по любому поводу с каким-нибудь новым продюсером! Сегодня нам нужно только дать послушать свои демо в формате mp3, и они уже знают, чего мы хотим. Таким способом очень просто работать, и у нас нет желания все усложнять.


- Вы записали какие-нибудь бонус-треки для возможных синглов?

- Нет. Мы предложим сделать ремиксы тем музыкантам, которые нам нравятся. Дома в Берлине у нас в компьютерах хранится куча идей, но нет времени записать что-либо еще, кроме 11 треков «Rosenrot».


- Вы только что выиграли награду как «самая продаваемая немецкая группа года в мире». Подобные награды что-нибудь значат для вас?

- Мы об этой награде и не знали. Нам вчера наш менеджмент написал по почте, что мы выиграли награду в Лос-Анджелесе! (смеется) Для меня это не имеет большого значения, хотя, конечно, всегда приятно, когда тебя награждают за твою работу. Так что я польщен, но прыгать от радости не стану.


- «Раммштайн» сегодня знают по всему миру, и вы можете наслаждаться феноменальным успехом. Легко ли продолжать идти вперед и ставить новые цели?

- Не думаю, что успех – часть того, что нас мотивирует. В первую очередь мы хотим получать наслаждение от того, что пишем песни, которые нам нравятся. Наша самая большая мотивация – видеть людей, наслаждающихся нашими концертами.


- Некоторое время назад в группе были разногласия. С этим покончено, или между вами до сих пор есть конфликты?

- Сейчас все отлично. Нам удалось вырвать зло с корнем, пока еще была возможность. Мы друг с другом поговорили, детально обсудили каждую проблему и сделали все необходимое, чтобы найти решение. Мы подобрали очень много безопасных вариантов, и одним из них было позволить Рихарду самовыражаться через сольное творчество.


- Долгие турне не облегчат эту задачу…

- Правильно. Вот почему мы хотим сделать паузу перед тем, как снова соберемся вместе.


- Что ты имеешь виду? Прямо сейчас?

- Да, мы проведем небольшой промоушен «Rosenrot», а затем сделаем как минимум 6-месячный перерыв.


- То есть турне в поддержку «Rosenrot» не будет?

- На данные момент ничего такого не планируется.


- А когда вы соберетесь вместе через 6 месяцев или больше, то начнете работу над новым альбомом?

- Возможно. Но сначала проверим, все ли между нами в порядке, что каждый хочет делать, и тогда, полагаю, начнем думать над новым альбомом. «Раммштайн» существует 10 лет, и у нас не так много возможностей немножко отдохнуть. И все мы согласны с тем, что нам необходимо понять, все ли хорошо мы делаем до сих пор – или же мы начали впадать в маразм. Сейчас нам сложно давать какие-либо оценки. Перерыв даст нам возможность трезво судить о самих себе.


- Вы отменили турне по Южной Америке в октябре по причине того, что кто-то в группе болен. Это была просто отговорка?

- Нет! (смеется) Это правда. Наш клавишник Флаке какое-то время страдал из-за отравления, и мы не знали, вылечат ли его к началу турне. Мы бы никогда не отменили турне в последний момент, потому что надо уважать тех, с кем работаешь, и аудиторию.



Hard and Heavy


// Перевод Ольги Белик //

Tweet