Интервью с Рихардом для "Guitar" (июль-август, 2005)

июль/август, 2005

Rаmmstein - человек, тяжелая гитара, феномен


Рихард Круспе о звуке Rаmmstein и о своей новой именной гитаре


Они - хедлайнеры крупнейших фестивалей по всему миру и единственный всемирно известный немецкий музыкальный гигант. В июне на сцене Wuhlheide в Берлине они отыграли четыре вечера подряд, показав свое шоу для 70000 человек. Что стоит за Rаmmstein? И как Рихард Круспе, с недавних пор именной гитарист ESP, выдает T-Rex эффекты гитар? Он дал нам эксклюзивное интервью за своим кухонным столом.

«Меня больше привлекает темная сторона силы».

- Разговаривая с другими людьми о Rаmmstein – и не важно даже, нравится он им или нет – всегда будет общее мнение по одному вопросу: ваше звучание. Каждый, даже тот, кому не нравится ваша музыка, говорит: звук супер. Что же такое - “звучание Rammstein”?

Рихард: (задумчиво) Ну, это, гм, это просто, да, это проще простого! Моя основная идея была: хочу немецкого звучания. Это стало результатом моих музыкальных опытов с другими группами, в которых мы только копировали американскую музыку. Сейчас каждый спросит: “Немецкое? Что значит - типично немецкое?” Немцам не нравится быть “дополнением” в музыке, им нравится быть “Единственными”. И не имеет значения, слушаете ли вы Вагнера, духовую музыку или традиционную, немецкая музыка всегда зависит от наполнения. Именно это и возвращается в Rаmmstein: ровный ритм. Это во-первых. Еще сюда добавим несколько простых риффов и мрачную атмосферу. У Rаmmstein есть определенная темная сторона, что лично мне по-настоящему нравится. Вместе с музыкой она создает такой эффект, который не проигнорируешь. Вам придется прислушаться к этому. И это будет правильно.


- Получается, у тебя уже давно было своё музыкальное видение, и нужно было только воплотить его технически.

Рихард: Усилители, гитары и примочки в конечном счете - помощники, инструменты вашего внутреннего я. У вас определенный характер, вам нравятся определенные вещи - это и есть основание для вашего звука. Что мне больше всего нравилось в моём Rectifier`e (1) - его мощь, его жёсткость. Никакой усилитель в мире не позволит этого добиться. Вы его просто включаете, и он таков, какой есть. У него свой бас и низкие средние частоты, которые я не нашёл в других усилителях. Конечно, у усилителей Mаrshаll есть напористые средние и панк-звучание, но им недостает тяжести и мрачноватости. У Rectifier`a это есть. Но, так как Rectifier - медленный усилитель, мы попробовали поставить другой компонент в начале: SаnsАmp (PSA-1) (2). С этим предусилителем получишь хороший напор и добьешься звучания Rаmmstein.


- То есть вы используете на сцене оба: и Rectifier и SаnsAmp.

Рихард: Да, Пауль играет через SаnsAmp; я играю через Rectifier.


- Вы не играете одновременно через оба?

Рихард: Нет, я - только через лампы(3).


- Ты можешь посоветовать всем, как настроить усилитель или сделать правильный звук с самого начала?

Рихард: Этот вопрос того, как вы хотите его использовать, как вы хотите с ним обойтись. Если у вас есть что-то внутри, то вы получите то, что нужно. Это не только вопрос навыков, это - также вопрос сердца. Rectifier чудесный инструмент как промежуточное звено и поиск того, к чему вы хотите прийти. Жизнерадостный человек никогда не сможет играть мои риффы. Для этого нужно иметь особое мироощущение.


- Что-то типа обратной стороны?

Рихард: Да, что-то в этом роде. Лично меня больше привлекают темные стороны силы. Вероятно, потому, что они у меня есть.


- Ты нашел соответствующие инструменты, которые показывают темные стороны твоей личности. И всё это, соединённое вместе, очутилось в твоей правой руке.

Рихард: В моей левой! Но правая рука также важна.


- Ты ее как-нибудь тренировал, у тебя есть специальная техника удара по струнам?

Рихард: Пикассо как-то однажды очень удачно сказал, что он пытался многие годы улучшать своё мастерство, чтобы, в конце концов, вернуться к тому, как он рисовал ещё ребёнком. Это хорошее сравнение с гитарной игрой. Вы должны забыть то, что изучали. Я ходил в музыкальную школу четыре года, практиковался в игре на джазовой гитаре, как это тогда называлось. Там я учился, как правильно играть на гитаре, и сразу же забывал, потому что всё это бессмыслица, честно. Попадаешь внутрь определённой схемы. В том направлении музыки, в котором я работаю - поп и рок музыка - это только мешает. Теория гармоний, ладно, годится. Но то, что мы делаем, нужно делать больше эмоциями и...

- ...интуицией?

Рихард: Более-менее. Конечно, на меня наложило отпечаток то, что я много играю, используя компьютер. Это важно для наших риффов. Мне часто говорят: “Да вы только делаете сэмплы” или “вы не играете вживую”. Я могу сказать, что мы играли все альбомы вживую. Конечно, напряженность является важным фактором для нас, и поэтому мы используем уловки. Например, на “Mutter” я записал песню “Links-2-3-4” на 24 дорожках - больше такого никогда не делал. Но 24-e - день моего рождения (июнь 1967), и мне решительно хотелось получить песню, записанную на 24 дорожках (смеётся). Обычно я записываю минимум на 4 дорожках. Только так достигаешь массивного звука. Что действительно очень важно: в настоящее время все играют в пониженном C, и я тоже. Но проблема в том, что гитары не сконструированны под это, поэтому возникают большие проблемы с настройкой. Или можно играть на баритон гитаре(4), которая, к сожалению, не так хорошо выглядит и по-другому звучит.


- Ты используешь более толстые струны, играя в пониженном C?

Рихард: Толщина струн - другая проблема! Конечно, лучше, если вы используете более толстые струны – по-моему, я играл на 0,54-ых. Естественно, это помогает. Но проблема более толстой струны заключается в том, что она делает тебя медлительнее, и ты не можешь играть быстрые и точные риффы. Всё будет чудесно, когда играешь аккорд, но, когда заиграешь “diddeli-diddeli”, начнутся проблемы.


- Что приводит нас непосредственно к твоей новой именной модели. Это RZK-1, проектируемая для тонкой настройки?

Рихард: Да, немножко. Но они не могли мне этого пообещать, хотя потом добавили три дополнительных лада, чего я не хотел (смеётся). Для меня было важно не сильно долго заниматься настройкой в студии.


- Когда ты представлял новую RZK-1 на апрельской музыкальной выставке во Франкфурте, то вызвал настоящий ажиотаж. Ты, наверное, целый день мог бы давать автографы...

Рихард: Забавно: но должно быть, через год после падения стены я был всего лишь простым посетителем музыкальной выставки, тогда-то я и влюбился в гитару. Наверно, вы часто слышали о такой "влюблённости в гитару" и о подобных вещах. Но тогда я обходил витрину с ней пять или шесть раз, соблюдая почтительное расстояние, чтобы никто не подумал: "Этот парень, наверное, сумасшедший. Он что, хочет украсть нашу гитару?" Это была гитара ESP, которую я там и купил и храню её до сих пор. С того времени я играю на гитарах ESP.


- В этом году вся выставка вращалась вокруг тебя.

Рихард: (смеётся) Да, и я, в конце концов, увидел мою именную гитару.


- Почему твоя гитара выполнена в таком стиле?

Рихард: Почему? (похлопывает по своему Powerbook(5)) Поэтому. Мне всегда нравился его вид, поэтому я хотел стиль Мак (сокр. Macintosh). Изначально у меня была совершенно другая идея. Мне хотелось гитару, которая бы выглядела обожжённой, что подходило к нашему шоу. Я позвонил в ESP и сказал им: "Слушайте, это просто. Лакируете гитару под солнечные лучи, а затем помещаете её в печь". Они растерялись и сказали, что не смогут это сделать. Я спросил: "Почему? Помещаете её в печь, после этого лакируете снова, и она будет выглядеть обгоревшей". Мне действительно хотелось получить обгоревшую гитару, но ESP не смогли этого сделать. Так что я выбрал этот платиновый дизайн. Хотя было бы намного интересней, если бы обгоревшая версия производилась серийно.


- Ты, наверное, гордишься тем, что ты, как поклонник ESP, сейчас посещаешь выставку как суперзвезда, и люди битком забивают выставочный зал; к тому же ты - только второй немец, которому выпала честь вручения именной гитары.

Рихард: Кто был первым?


- Кай Хансен (Gamma ray, Helloween)(6), но это было во времена старой связи Японии и Helloween. Но в Германии ты действительно первый. Такая привилегия - находиться в одном ряду с предшественниками, с Джеймсом Хеттфилдом и компанией.

Рихард: Ну... Я не вижу себя суперзвездой, в этом ряду я самый обычный. Я много лет играл на моделях гитар, которые видоизменял. Больше всего я играл на KH-4 (именная гитара Кирка Неммета от ESP) - и я и сейчас часто это делаю.


- Откуда пошли особенности твоей гитары? Форма очень необычная.

Рихард: В ESP считали, что я должен использовать форму Gibson в качестве основы, потому что она очень хорошо продаётся. Но мне такая идея не очень приглянулась, хотя мне нравится Gibson, эти гитары классно выглядят. Так что я со своей подругой из Нью-Йорка начал рисовать гитары и пробовать различные варианты. Мы работали полгода или даже год. Насчет веса я положился на ESP. Но относительно звучания потребовал: "Мне нравится играть на KH-4, потому что у неё хорошо контролируется область низких частот, а это важная составляющая звучания Rаmmstein". Нам нужны басы, но они должны хорошо контролироваться. И эта гитара контролирует басы действительно отлично, даже если играешь тяжелые риффы.


- Поэтому ты и используешь звукосниматель EMG 81(7).

Рихард: Да.


- Как за все эти годы твой гитарный вкус развился до RZK-1?

Рихард: Я вырос в Восточной Германии, где инструменты всегда были проблемой: были кое-какие “поделки”, на которых было трудно играть, и звучали они дерьмово. В то время наряду с музыкой я делал ювелирные украшения – чтобы подзаработать, потому что тогда на Востоке много не зарабатывали. Существовало два пути: либо у тебя было преимущество, потому что ты отучился и теперь мог играть, либо по закону тебе не разрешалось заниматься музыкой, пока не докажешь, что у тебя есть нормальная работа. Я делал украшения, продавал их на улице и побочно занимался музыкой. Как-то я поменял 15.000 восточных марок по ужасному обменному курсу, получив за них 1.200 западных марок. В кафе я встретил одного парня и спросил его, может ли он привезти мне гитару - Stratocaster(8) или что-нибудь в этом роде, что бы мне подошло. Тогда мне казалось: если у тебя есть такая гитара, то не нужно уметь играть - она сделает всё сама. В общем, отдал я тому парню деньги, хотя вовсе его не знал. Он взял их, и я ничего о нем не слышал два месяца. Решил тогда: ну, так вышло. 1.200 западных марок, кстати, были действительно большие деньги, чтоб их заработать, мне пришлось много и тяжело вкалывать. Однако, незадолго до Рождества, Stratocaster был у моих дверей – моя первая настоящая гитара. Когда я распаковал её и немного поиграл, то понял: всё-таки это - всего лишь гитара.


- Stratocaster действительно в чем-то отличается от твоего ESP...

Рихард: После я долго играл на Telecаster Black & Gold. Это былa очень редкaя модель, очень «тяжелaя». Когда я перебрался в Западный Берлин, то впервые увидел Black & Gold в репетиционной берлинской группы Space Cowboys - крутая вещь, такая «тяжёлая», так классно выглядит. Хотел себе такие, но не мог нигде достать. Однако немного позже я купил две такие модели и установил на них звукосниматели Seymour Duncun Jeff Beck "Хамбакер"(9). Возникла проблема: когда я заменил усилитель, появились неприятности с басом. Поэтому мне пришлось пробовать другие гитары, и я понял, что на моём KH-2 - играл я тогда еще и на KH-2 - очень хорошо управляемый бас, даже в сочетании с ректификатором.


- Новый усилитель был ректификатором?

Рихард: Я одним из первых в Германии использовал ректификатор. Я был на ярмарке, когда Mesa Boogie представляла серию Rectifier в первый раз. В огромном помещении стоял единственный усилитель и толстый янки, который играл с его помощью. До этого я много чего слышал, но все же, когда услышал этот усилитель, смог сказать только: "Вау!" И с тех пор я играю с ним до сегодняшнего дня.


- На таком же Rectifier`е?

Рихард: На таком же. Иногда у него более плоское звучание, даже в связке с звукоснимателем EMG не получается большого динамического диапазона. Если ты играешь быстрые риффы с плотным звуком, EMG лучше всего, так как он очень динамичный и хорошо управляемый в связке с Rectifier`ом. Но если нужна динамика...


- ..."Синглы" (9) подходят лучше.

Рихард: Да, на них легче играть. В прошлом году я был в Японии в спецмагазине и играл там на гитаре с "синглом" - она звучала зловеще красиво и очень динамично. Я тогда перепробовал множество вещей. Когда я начинал, то старался быть настолько «тяжелым», насколько возможно. Это было в то время, когда компьютеры только появлялись на рынке. Сейчас я пробую делать вещи прямо противоположные. Я сейчас уже слишком «жесткий». Мне становится трудно играть вместе с ударником.


- Рихард, дай совет опытного гитариста: как упражняться, чтобы быть таким «тяжелым»?

Рихард: Сейчас я хочу уйти от этого (смеется)! Поэтому будьте осторожны, оставайтесь тем, кто вы есть! Многие играют нутром, без ритма, без метронома. И как я уже говорил, правая рука – самая важная. Ритм - это всё. Это основа музыки. Поэтому я могу сказать: играйте с метрономом или драмкомпьютером, потому что все трудности возникают тогда, когда начинаешь с кем-нибудь играть. Я очень много играл с драмкомпьютером.


- Теперь мы знаем о твоём игровом стиле и основах звучания. Какие ещё есть уловки, чтобы позволить гитаре звучать более тяжело и плотно?

Рихард: Конечно, есть ещё другие вещи помимо усилителя. В последнее время я очень заинтересовался кабелями для гитар. Вы не поверите, как много в них различий! Я тоже был удивлён и, после многочисленных проб, купил кабель немецкой фирмы Sommer. Очень важный фактор - это микрофон - очень, очень, очень важный. С некоторых пор мы используем микрофоны М 149 от фирмы Neumann(10), которые обычно не используются для записи гитары. Это микрофон с большой мембраной, который в основном используется для записи оркестра и голоса. Мы поставили его перед динамиком и столкнулись с жуткими проблемами, так что пришлось установить между ними адаптер, иначе было невозможно настроить басы. И, пока идёт запись, невозможно сделать усилитель тише. Но это микрофон, который я использую многие годы. Каждый раз во время записи мы ставим 6 или 7 микрофонов перед гитарным динамиком, я закрываю глаза, вслушиваюсь в звук, и снова и снова возвращаюсь к Neumann. В моем сольном проекте я хочу создать новый гитарный звук, так что использую еще один микрофон - ленточный микрофон от Royer, чтобы добавить новый компонент. И вот у этого Royer, о котором можно частенько услышать в американских проектах, и есть такое глубокое звучание. Это очень интересная комбинация. Итак: микрофоны - очень, очень, очень важно. Одна из самых важных составляющих. Вторая важная вещь: микрофонный предусилитель.


- У тебя есть среди них фавориты?

Рихард: Есть три, с которыми я, в основном, работаю: API, кроме того, Millenium, у него удивительно красивые средние, и Vintec X81 - копия Neve. Мы использовали однажды оригинальный Neve, но когда я хотел заказать его сейчас, то должен был ждать 6 месяцев. Я стараюсь использовать не только ламповые компоненты. То есть если я использую ламповый усилитель, то не обязательно использовать еще и ламповый предусилитель. Вывод: микрофонные предусилители очень важны.


- Секундочку, небольшое резюме о цепочке Рихарда: RZK-1 совместно с кабелями Sommer переходит в Dual Rectifier. С него сигнал принимается Neumann М 149 с одним из твоих трёх микрофонных преусилителей и после всё передаётся в компьютер. Что происходит в компьютере?

Рихард: В общем-то, немногое.


- Если в компьютер приходит хороший сигнал ...

Рихард: Именно. По существу там мало что происходит, только в случае, если ты не очень хорошо сыграл, то куплет можно зациклить. Но (стучит 3 раза по столу) я не играл плохо в последние годы. Только несколько граничных, бывало, иногда отрезало. Ничего особенного не происходит и в вопросах уплотнения, так как Rectifier сам сильно уплотняет. Я могу сейчас сравнивать, так как в моем сольном проекте использую 2 усилителя, Rectifier и новый Soldano. С Soldano сразу видишь, что выбился из тональности, он указывает на твои слабости - очень честный усилитель. Это хорошая связка, так как Rectifier уже многое самостоятельно уплотняет. Если запишешь на ней 6 гитар, тогда и получишь нужную тебе плотность.


- Гитара есть в компьютере, плотность там достаточная, и теперь она должна хорошо сочетаться с ударными.

Рихард: У меня очень специфический способ игры с нашим ударником. Я пытаюсь всегда быть на удар позади ритма.


- Это почти рэгги.

Рихард: Вообще-то, я ненавижу рэгги! Вероятно, это такой вид отношений любви-ненависти. Я всегда пытаюсь быть за ударными и позволяю ударнику вести - в отличие от, например, AC/DC, где вели гитары. У нас лидируют ударные.


- Ты, наверное, слушал много рэгги.

Рихард: (смеется) Наверное.


- Оно должно было тебе нравиться из-за своего печального содержания.

Рихард: Для меня рэгги - слишком счастливая музыка. Во всяком случае, это моё ощущение. Мне нравится слушать Ministry, Nine Inch Nails и System of a Down. Новая музыка вдохновляет меня очень редко. За последний месяц я часто слушал нью-йоркскую радиостанцию K-Rock, на которой крутят много хорошего материала. И когда они запустили песню SOAD "B.Y.O.B.", я подумал (шепчет): "Твою мать, что это?". Я сразу подкрутил громкость, и понял, что припев просто гениален.


- Песня, действительно, вначале страннoвата, но потом становится понятной.

Рихард: Чудесная!


- По-настоящему хорошая.

Рихард: Мы гастролировали вместе с ними по Америке. Так как Пауль, к сожалению, был вынужден вернуться в Германию, два концерта мы отыграли вместе с Дароном (Daron Malakian, гитарист SOAD). Он надевал куртку Пауля, и мы играли.


- Он так просто смог заменить Пауля?

Рихард: Я показал ему, как играть наши песни, мы немного поджеммовали, и всё получилось о-кей.


- Но Пауль-то всё ещё в группе?

Рихард: (смеется) Конечно! Rammstein только тогда Rammstein, когда нас шестеро.


- Как вы оба умудрились так сыграться за эти годы? Вы многое играете в унисон.

Рихард: Действительно, мы играем вместе долгое время. Эта игра в унисон, с одной стороны, является типичной составляющей звучания Rammstein, а с другой стороны - это настоящее наказание.


- Потому что ты не можешь проявить из-за этого своё "я"?

Рихард: Гитаристы в группе - большие эгоисты, при этом они должны разделять работу между собой и играть в унисон. Весь прикол в том, что мы очень разные люди. Пауль весельчак и играет очень плотно, но ему сложно это терпеть. Однако вместе мы представляем собой тёмную сторону силы (смеется).


- Играет ли ещё Пауль на гитаре Music Man?

Рихард: Сейчас он решился на Les Paul – почти его тёзка, да и это было только вопросом времени.


- Вы используете в студии его SansAmp?

Рихард: Мы оба играем в студии в основном только с Rectifier и лишь иногда используем SansAmp. Незачем переносить живые выступления один к одному в студию.


- Как много ты заимствуешь в вопросах звука от вашего продюсера Якоба Хеллнера (также работающего с Clawfinger)?

Рихард: Якоб является тем типом продюсера, который заставляет тебя выдавать все самое лучшее. Он очень влияет на мою игру, пытается визуализировать для меня какие-то понятия. Недавно, на записи, он сказал: «Представь, что перед тобой стоят 80000 человек». Включил кассету и принялся танцевать передо мной и кричать: "Да, да!". Этим он меня невероятно мотивировал. Реально представляешь перед собой всех этих танцующих людей и автоматически играешь по-другому. Потрясающе! Якоб умеет это, он - невероятно хороший психолог, и я думаю, он очень важная составляющая Rammstein. Не только в отношении гитар: он очень хорошо работает с Тилем (Линдеманном, вокалистом) и с нашим ударником. Якоб погружается в музыку и слышит такие вещи, которых я не слышу. Я хотел бы уметь их слышать, но у меня не получается. Он делает по-настоящему хорошую работу.


- Ты как-то сказал, что 30% песни добавляется во время продакшена...

Рихард: Якоб приходит в репетиционную, слушает песню и не говорит: "А если попробовать это или это» - он говорит нам, будет это работать или нет. И он очень дотошен в деталях, которые, ты думаешь, не имеют большого значения. Например, он спрашивает: «Какой хай-хет(11) вы используете? Какие тарелки?» Мелочи, которые кардинально определяют звук. Неверный хай-хет может полностью убить звук или всю песню, или же мешать ее улучшению. Эти 30 % очень важны – иногда необходимо руководить группой, потому что иначе мы сами, вшестером, никогда бы не дошли до конца.


- То есть он для вас сродни тренеру?

Рихард: Абсолютно верно. И его опыт очень важен для нас. В былые времена, когда я дома записывал свои демо с предусилителем, то был намного плотнее и быстрее, чем позже в студии с обычным усилителем. Якоб уже сталкивался с подобной проблемой при работе с Clawfinger. И тогда они решили: "ОК, теперь мы будем использовать только SansAmp и отказываемся от ламповых усилителей». Но у меня было свое представление, и я правда очень люблю ламповый звук. Теперь, когда я записываю демо, всегда использую ламповые усилители. Поэтому я установил в моей нью-йоркской квартире кабину с очень толстыми стенами, использую мой динамик и мой усилитель, и теперь делаю свои демо сразу же с правильным звуком.


- Вы открыли эти изменения в процессе от первого альбома до "Reise, Reise"?

Рихард: Несомненно. Во-первых, все музыканты хотят меняться - иногда это иногда хорошо, иногда нет. Есть несколько групп, которые умудрялись всегда сохранять свой стиль – такие, как мои любимые AC/DC и Ramones. Но я не знаю, счастливы ли они от этого на самом деле. По сути, "Reise, Reise" является чем-то вроде возвращения назад, так как у нас были большие проблемы в группе во время “Mutter” и мы должны были измениться. Rammstein демократичная группа, а я вмешивался больше, чем надо, в альбом “Mutter” (смеется). Поэтому мы вернулись назад в студию для создания песен, так как там играешь и сочиняешь по-другому. Компьютер - это очень хороший помощник, и я по-прежнему использую его для написания песен. Но в студии ты творишь, потому что тебе это нравится: играешь партию 6 раз, тогда как на компьютере можно просто ее зациклить. В компьютере полностью отсутствует динамика, которая и дает преимущество в игре с группой. С другой стороны, ты постоянно должен общаться и обсуждать всё с пятью другими участниками.


- “Sehnsucht” – твой самый личный альбом?

Рихард: В нём можно видеть очень много компьютера, как первой большой любви в музыке – это было время, когда я многое делал при помощи компьютера и довел себя до многих вредных зависимостей, одной из которых стали наркотики. Есть много групп, чьи альбомы, созданные под воздействием наркотиков, мне очень интересны. Ministry, например. “Psalm 69” однозначно был написан под очень сильным наркотическим воздействием - он великолепен. Проблема в том, что однажды ты доходишь до того, что понимаешь: так больше продолжаться не может. Когда-нибудь ты должен остановиться. И сразу встаёт вопрос: сможешь ли ты делать так же без наркотиков? Взять, к примеру, Трента Рензора (Trent Reznor) из Nine Inch Nails, с которым мы недавно играли вместе, и его альбом "The fragile", который, по его словам, был написан под воздействием наркотиков, и сравнить его с новым альбомом - это большая разница. По глубине. Я не хочу говорить, который из них лучше. Но меня лично всегда больше привлекала темная сторона силы. Проблема однозначна: надо осознать, что с этим у тебя мало шансов дожить до старости. Наступит время, когда ты столкнёшься с этой проблемой, и придется что-то менять в жизни. Я это сделал очень кардинально. Тем не менее, тяга к смерти появляется у меня время от времени, и, слава Богу, я нашел группу, где могу проявлять свои темные стороны, создавая песни. Это особенно слышно на “Mutter” и “Sehnsucht”. Для меня “Mutter” - это самый глубокий альбом, особенно, с точки зрения настроения.


- А также действенности песен?

Рихард: Я могу прослушать этот альбом только один раз, так же как и многие другие люди. “Reise, Reise” можно слушать фоном, но “Mutter” я должен слушать внимательно, в него нужно втянуться, и только после прослушивания тебя отпустит.


- В сентябре уже выходит ваш следующий альбом...

Рихард: Точно. Для “Reise, Reise” мы записали больше песен, чем было необходимо. Тогда были выпущены только те песни, которые лучше всего подходили для треклиста альбома. В этом отношении мы находимся в прекрасном положении, имея в запасе несколько хороших песен, и теперь можем выбирать из 8 новых и 7 старых песен.


- Нам всегда было интересно: как вообще появляются песни Rammstein? Обычно, ситуация выглядит таким образом: сидит рок-музыкант и чередует “G”, потом “C”, ищет мелодию. Но у Rammstein - то тяжелые сумасшедшие риффы, то в куплете слышны клавишные, то что-нибудь происходит между. Вы не можете использовать пианино или акустическую гитару.

Рихард: Я очень изменил свою манеру создания песен. В моем сольном проекте я пою, и поэтому теперь песни пишу иначе. Сейчас я делаю то, что вы говорите, и играю на акустической гитаре, но всё это нелегко перенести в Rammstein. Звук Rammstеin состоит, как уже говорилось, из простых, тяжелых риффов...


- AC/DC!

Рихард: Точно. Вот откуда я пришел, вот что мне нравится. Еще - старые вещи Black Sabbath. 2 дня назад в Голландии я жутко нервничал, потому что Тони Айомми (Tony Iommi, гитарист Black Sabbath) и Джимми Пейдж (Jimmy Page, гитарист Led Zeppelin) стояли в двух метрах от меня и смотрели, как я играю на гитаре. Меня можно было выносить (смеется). Так что моя основа - простые риффы, и старые добрые песни Rammstein базируются на одном риффе. Дело есть дело: так как у Тилля глубокий голос, мы вынуждены были оставлять в песнях место для него и выключать гитары. Предельно ясно. И так как нам хотелось заполнить чем-нибудь эти места, мы создали секвенции.


- Бывает так, что вы разбиваете песню на фрагменты, а затем монтируете их по-другому?

Рихард: Редко. Если приходишь с идеей в репетиционную, она безжалостно разбивается на части, но через 3 недели снова возвращаешься начальному материалу. Это очень важный процесс, но он дико раздражал меня в прошлом. Ты ведь очень чувствительный, если написал что-то сам - это же твой ребёнок. Но каждый должен чувствовать, что является составной частью песни – без разницы, у кого появилась основная идея. Rammstein - демократичная группа, и нам это понимание далось очень тяжело. Я всегда говорю: Rammstein - это самая лучшая терапия, которая когда-либо была у меня в жизни. Сейчас стало немного посвободней, так как отдельные индивидуальности больше не в силах бороться, или, может, потому, что уже и не должны бороться. Но это не обязательно повышает качество. Я считаю, что во всех больших успешных группах всегда была эта любовь-ненависть, и в Rammstein всё точно так же.


- Что нам ждать от твоего сольного проекта?

Рихард: Об этом я сам себя спрашиваю каждый день (смеется).


- Но это не будет рэгги...

Рихард: (смеется) Нет, никакого рэгги. Очень свежий, новый звук. Мне было важно заняться тем, чем я всегда хотел: пением. Я думаю, что все гитаристы - это скрытые певцы. И я не хотел сожалеть о том, что умру, так этого и не сделав. В любом случае это будет смешение Нью-Йорка и Берлина, независимо от того, как бы оно ни называлось. Вы услышите в этой музыке много Нью-Йорка, так как там она рождалась, и там я больше всего работаю над ней. Это город, который меня вдохновляет.


- Но мы услышим рок-музыку...

Рихард: Абсолютно точно.


- И мы говорим о тяжелых гитарах...

Рихард: Мы точно говорим о тяжёлых гитарах (смеется).


- После того, как мы обошли все стандартные вопросы по теме "Rammstein" стороной, есть один, который я все же должен задать...

Рихард: ОК.


- Как ты объяснишь всемирный успех феномена "Rammstein"?

Рихард: Честно говоря, я сам все еще очарован этим. Я не могу это объяснить, так как сам никогда не видел концерт Rammstein как зритель. Но я знаю, что очарование происходит из естественного ужаса, который чувствуют люди, видя нас. Что-то вроде Толкиена-2005. Мэнсону для этого нужна куча косметики, а у нас оно есть в натуральном виде. Наверное, важна и доля зрелищности, но темная сторона всегда нравилась людям. И она настоящая в нашей группе. Быть настоящими очень важно, потому-то мы пытались писать музыку с немецкой лирикой, что и сработало. Английский язык удивительно красив и имеет совершенно другое звучание. Однако, посмотрите на 2raumwohnung(12): если музыка отличается - это работает! Линденберг(13): работает. Если музыка подходит к голосу певца и тексту, язык не является преградой. Самое важное - быть настоящим и отличатся от других. Мы чувствуем большое уважение со стороны иностранных музыкантов. Это замечательно, когда такие люди, как Джимми Пейдж или Тони Айомми подходят ко мне и говорят: "Ты делаешь чертовски важную работу". Люди, которые действительно много сделали для музыки, благодарят нас и ценят нашу музыку. К сожалению, в Германии такое услышишь довольно редко.


Chris Hauke и Lars Thieleke,
"Guitar"


Примечания:

(1) Рихард использует усилитель Mesa Boogie Dual Rectifier Head.

(2) SаnsАmp (PSA-1) - Программируемый рэковый гитарный предусилитель, мощная комбинация аналоговой технологии SansAmp и гибкого цифрового управления. Звук, который вы настроили для себя, может быть сохранен простым нажатием кнопки. Особенности: 100% аналоговый сигнал, 49 фабричных и 49 пользовательских пресетов, миди-интерфейс, выходы XLR и 1/4", петля эффектов.

(3) Следует отметить, что при использовании ламповой техники получается более чистый и насыщенный звук, чем при использовании усилителей на транзисторах или микросхемах.

(4) Баритон-гитара - гитара с более длинным грифом и большим корпусом. Настраивается обычно на октаву ниже.

(5) Powerbook - ноутбук фирмы Macintosh.

(6) Кай Хансен (Kai Hansen) - гитарист и вокалист таких групп, как Helloween, GammaRay, Iron Savior.

(7) Звукосниматель - устройство, которое при воспроизведении звука преобразует механические колебания в электрические. EMG 81 - звукосниматель фирмы EMG с мощным выходным сигналом, созданный специально для соло-гитаристов. Он был впервые представлен в 1979 году вместе с моделью EMG-58, им пользуются такие профи как Кирк Хэммет “Metallica” и Керри Кинг “Slayer”. Керамические магниты в сочетании со стальными магнитопроводами обеспечивают острую атаку, которая, вместе с сочным тембром, дает то, для чего предназначен этот датчик - мощный «овердрайв».

(8) Stratocaster - бесспорно самая популярная в мире модель электрогитары, присутствующая в арсенале инструментов практически каждого профессионального музыканта. Одни из самых первых электрогитар, они выпускаются с пятидесятых годов (с самого зарождения рок-музыки) американской компанией Fender, руководимой Лео Фендером (Leo Fender).

(9) "Сингл"(или SC от англ. single - одиночный, coil - катушка) - магнитный звукосниматель с одной катушкой, с одним или шестью (по числу струн) сердечниками, расположенными под струнами. Звук снимается с узкого участка струны и поэтому хорошо "читается". Звучание у него прозрачное и чистое, в нем отсутствует "полнота" звука, характерная для "Хамбакеров". Звукосниматели "Хамбакер" (или HB от англ. hum - наводка, bucker - подавитель) есть ни что иное, как два звукоснимателя SC, установленные в одном корпусе и обычно соединенные между собой последовательно или параллельно (в некоторых моделях гитар имеется дополнительная возможность использовать только одну катушку). Обычно обе катушки устанавливаются рядом друг с другом, поэтому ширина HB примерно в два раза больше, чем у SC. Иногда катушки ставятся одна под другой; в этом случае внешний вид HB и SC неотличим. Неоспоримое преимущество HB заключается в подавлении наводок и помех, наводимых на звукосниматель. Звучание HB очень насыщенное, плотное и полное.

(10) Neumann М 149 Tube - Ламповый двухмембранный микрофон, универсален в применении благодаря наличию переключателя на 9 видов диаграмм направленности: ненаправленной, широкоугольной кардиоидной, кардиоидной, гиперкардиоидной, 8-образной и по одной дополнительной промежуточной диаграмме направленности между основными. Это такой же превосходный вокальный микрофон, благодаря не только капсуле, но и современной электрической схеме, характеризуемой крайне низким уровнем шума. (подробнее)

(11) Хай-хет (HiHat) - конструкция из двух тарелочек, стойки и педали, в обязательном порядке входит в состав барабанной установки.

(12) 2raumwohnung ("Двухкомнатная квартира") - музыкальный проект Инги Хумпе и Томми Экарта, успех которого стал сюрпризом для них самих. Вокалистка 2raumwohnung Инга Хумпе начинала свою карьеру еще в 70-х, в качестве участницы групп так называемой "Новой немецкой волны". В 80-х Инга увлекалась разновидностями house, продюсировала песни для Pet Shop Boys, Марка Алмонда, Кайли Миноуг и прочих. (подробнее)

(13) Удо Линденберг (Udo Lindenberg - 1946) - Легендарный немецкий рок-певец, боролся за мир, враждовал с Эрихом Хонеккером и пел в дуэте с Аллой Пугачевой, награжден "золотой курицей" как "рок-поэт единства Германии".



// Перевод Meg`a и Ольги Белик //